Яло
Совы рассказывают сказки на ободранном подоконнике.
Из-за крыш соседних домов выглядывает желтая обкусанная луна.
Рыжий кот ловит бумажных птиц.
Чай с молоком остывает на столе.
А рядышком усаживается та самая Ночь, когда ты не заснешь.
Потому что нужно слушать и рассказывать Сказки.
Потому что есть, что сказать.
Сегодня Ночью шелестят тонкие белые страницы,
а сны уходят в соседние окна, унося с собой остатки света,
как маленьких светлячков.
Сегодня не разглядишь Кассиопею на небе,
но точно знаешь, где она.
Еще немного чайных листьев и сахара,
а потом луна и совы будут слушать про девять жизней,
две из которых уже прожиты,
про затопленный остров посреди озера,
где рыбки не боятся подплывать к людям,
про разодранные коленки и вечерний ветер.
"— У нас сегодня Ночь Сказок, — говорит Слепой. — Она будет долгой.
А потом наступит утро. Все однажды кончается."

Из-за крыш соседних домов выглядывает желтая обкусанная луна.
Рыжий кот ловит бумажных птиц.
Чай с молоком остывает на столе.
А рядышком усаживается та самая Ночь, когда ты не заснешь.
Потому что нужно слушать и рассказывать Сказки.
Потому что есть, что сказать.
Сегодня Ночью шелестят тонкие белые страницы,
а сны уходят в соседние окна, унося с собой остатки света,
как маленьких светлячков.
Сегодня не разглядишь Кассиопею на небе,
но точно знаешь, где она.
Еще немного чайных листьев и сахара,
а потом луна и совы будут слушать про девять жизней,
две из которых уже прожиты,
про затопленный остров посреди озера,
где рыбки не боятся подплывать к людям,
про разодранные коленки и вечерний ветер.
"— У нас сегодня Ночь Сказок, — говорит Слепой. — Она будет долгой.
А потом наступит утро. Все однажды кончается."
